Это не юмор. Это как бы ангст. И таймлайн - середина 10 серии.
Спит. Вымотался за день, как никогда до этого. Одно дело – копьями махать, а другое – когда приходят к тебе генералы, не к кому больше идти, и спрашивают – что будет дальше? Тяжело думать, да, Санада но данна? Господин слишком долго делал из тебя генерала, верного и честного, а теперь все, включая него, хотят из тебя наследника. Что-то он видит в тебе, наш многомудрый владыка, кроме железной головы и способности извещать всё окрестное население о том, чем вы там ночью занимаетесь, пока он не заткнёт тебе рот. Но это в прошлом. Сейчас ты ходишь вокруг него на цыпочках и боишься прикоснуться, будто он стеклянный. И думаешь перед тем, как говорить, и я перестаю понимать тебя. Знаешь, данна, плотники недовольны. Они имели с вас стабильный доход – полы в зале собраний приходилось часто менять, а кровать вы ломали с завидной выдумкой и частотой. Я уж не говорю о несущей балке, которую вы однажды снесли в порыве страсти, и мне пришлось спасаться бегством с падающей крыши. Раньше всё это страшно нервировало. То, что господин выжимал всё из тебя и немножко больше, отсутствие у него жены и любовниц, которое в других провинциях никакими клятвами Бишамонтену не оправдаешь, дружное замалчивание того факта, что тебя самого давно пора женить. А теперь – как мне хочется, чтобы всё было по-старому! Прошлое не вернёшь, да, данна? Наш правитель так же смертен, как и все другие, и с таким знанием ты уже не сможешь быть так же беззаботно счастлив. Что-то я расклеился, глядя на тебя. Посижу рядом ещё немного и пойду обходить посты. Все Десять Храбрых охраняют вас сейчас, никакая бабочка мимо не пролетит. Спи спокойно, данна, с ним всё будет в порядке.
Спит. Вымотался за день, как никогда до этого. Одно дело – копьями махать, а другое – когда приходят к тебе генералы, не к кому больше идти, и спрашивают – что будет дальше?
Тяжело думать, да, Санада но данна? Господин слишком долго делал из тебя генерала, верного и честного, а теперь все, включая него, хотят из тебя наследника. Что-то он видит в тебе, наш многомудрый владыка, кроме железной головы и способности извещать всё окрестное население о том, чем вы там ночью занимаетесь, пока он не заткнёт тебе рот. Но это в прошлом. Сейчас ты ходишь вокруг него на цыпочках и боишься прикоснуться, будто он стеклянный. И думаешь перед тем, как говорить, и я перестаю понимать тебя.
Знаешь, данна, плотники недовольны. Они имели с вас стабильный доход – полы в зале собраний приходилось часто менять, а кровать вы ломали с завидной выдумкой и частотой. Я уж не говорю о несущей балке, которую вы однажды снесли в порыве страсти, и мне пришлось спасаться бегством с падающей крыши.
Раньше всё это страшно нервировало. То, что господин выжимал всё из тебя и немножко больше, отсутствие у него жены и любовниц, которое в других провинциях никакими клятвами Бишамонтену не оправдаешь, дружное замалчивание того факта, что тебя самого давно пора женить. А теперь – как мне хочется, чтобы всё было по-старому!
Прошлое не вернёшь, да, данна? Наш правитель так же смертен, как и все другие, и с таким знанием ты уже не сможешь быть так же беззаботно счастлив.
Что-то я расклеился, глядя на тебя. Посижу рядом ещё немного и пойду обходить посты. Все Десять Храбрых охраняют вас сейчас, никакая бабочка мимо не пролетит. Спи спокойно, данна, с ним всё будет в порядке.
автор